worriedЭто еще раз мне показало, что я прав и что все дело в номенклатуре, что перерождение партии зашло далеко и что никто так не ненавидит коммунистическую идеологию, как сама партия. В этом смысле глубочайший знак эпохи – это вовсе не встреча Горбачева с Рейганом или с кем-то еще.
С.КОРЗУН – Декаданс коммунизма, да?
С.КУРГИНЯН – Нет, это не декаданс. Глубочайший знак эпохи – это дружба Горбачева с Муном. Не потому что Мун сектант, бог с ним. Что такое сейчас секта, а что такое новое мышление, черт его знает? А потому что Мун – один из основателей Всемирной антикоммунистической лиги. И вот это рукопожатие между лидером Всемирной антикоммунистической лиги, который считал, что коммунизм – это суперзло, и Горбачевым – это было для меня знаком фундаментального превращения. Есть такой термин, Мераб Мамардашвили очень много об этом писал, – "превращенные формы". В сущности, это марксистский термин. Это когда форма начинает воевать со своим содержанием. Вот, к примеру, что опаснее безопасности, если безопасность решила стать опасностью? К вопросу о КГБ, или о чем-нибудь еще. Вот когда безопасность вдруг становится опасностью, а коммунизм - антикоммунизмом, то это мутация, это в чистой форме рак. Поэтому произошла не внутренняя ревизия, не что-то, а мутация коммунистической системы. И надо твердо понять, почему она произошла. Это очень важно для нашего будущего.
Вот номенклатура вела себя как та домработница – только бы не развиваться интеллектуально! А поскольку сохранить власть, не развиваясь, было невозможно, то тогда она не себя подняла до уровня нового государства, а редуцировала государство до уровня своих возможностей. В этом смысле, единственный источник развала СССР – это элиты СССР, захотевшие сохранить власть путем распада страны.
По наводке Лены, вернее, подглядела там.
Вот Собственно статья.
Journal information